Призыв на военную службу – сегодня и 300 лет назад - Гаврилов Посад - городок наш небольшой

Призыв на военную службу – сегодня и 300 лет назад

Сегодня, как и 300 лет назад, Россия переживает переломный момент своей истории. Очень много схожего между эпохой правления Петра Первого и недавними реалиями наших дней - невозможность обеспечить страну товарами собственного производства, устаревшие принципы формирования армии и флота, несовершенная система управления страной.

Впервые при Петре Первом служба для дворян стала обязательной. А для того, чтобы служба начала считаться ещё и почётной, российским правителем были предприняты самые разные меры – от убеждения до принуждения.

Прежде всего, для детей дворян была введена обязанность учиться. C 9 до 15 лет недоросли обучались “грамоте, цифири и геометрии”, а с 15 лет они обязаны были идти на службу в армию, на флот или в гражданские учреждения.

Основываясь на старинных документах Сената, я хочу показать, как проходил призыв на службу во Владимиро-Суздальском Ополье  300 лет назад, добавив небольшие ассоциации с современностью.

Итак, документ первый.
“В Канцелярии Правительствующаго Сената выписано: в нынешнем 1712 году 1-го апреля по указу, послан стольник Федор Татищев Московской Губернии Владимирской провинции, велено ему взять ведение и именные списки в городах у обер-комендантов: …сколько в котором городе в Приказах и в других местах приказных таможенных, кабацких и конских изб и площадных подьячих наличных по спискам, .. и из того числа сколько к делам надобно, без которых по самой крайней нужде пробыть невозможно, и чтоб те оставшие у дел были которые старые и малолетние или за чем в службу негодны, а в тех списках написать подтверждение: буде кто из них кого укроет и в списке не напишет или у дел оставит излишних, за таких взят будет штраф.”

Документ второй. Современность.  
“Указ Президента Российской Федерации от 30 марта 2012 г. N 345 “О призыве в апреле – июле 2012 г. граждан Российской Федерации на военную службу и об увольнении с военной службы граждан, проходящих военную службу по призыву”.
Небольшое уточнение, для справки. Согласно ч.1 ст.328 Уголовного кодекса РФ, уклонение от армии при отсутствии законных оснований для освобождения от этой службы наказывается штрафом в размере до двухсот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до восемнадцати месяцев, либо арестом на срок от трёх до шести месяцев, либо лишением свободы на срок до двух лет.

Теперь рассмотрим, как обстояло дело с призывом на государственную службу в дворцовой Гавриловской слободе 300 лет назад, весной 1712 года.

“1712 год, 26 мая. О взыскании штрафных денег 250 рублей на подьячем Грибунине, бурмистре Калабине и ларечном Пономареве за непоставку подьячих к смотру на указные сроки.”

26 мая 1712 года Федор Татищев в отписке пишет, что “…1 апреля 1712 года, по наказу и пунктам, данным ему из Канцелярии Правительствующего Сената, велено ему, приехав во Владимирскую провинцию и взяв той провинции в городах ведение и именные списки у обер-комендантов и комендантов о подьячих и недорослях с подтверждением за их руками, написав именно без всякой утайки, выбрать из тех подьячих и недорослей в службу годных и прислать их к Москве без всякаго отлагательства; и по тому указу приехал он из Суздаля 6 мая в дворцовую Гавриловскую слободу и взял у прикащика и с приписью подьячаго именной список о подьячих; по которому списку в той слободе значится подьячих 9-ть человек, из них явилось на смотр 4-ро, а 5-ти не явилось и в поставке тех подьячих к смотру на срок взяты у подьячаго, таможеннаго бурмистра и ларечнаго сказки, и они тех подьячих на срок не поставили; а из наличных явившихся 4-х человек выбрал он к службе годных двух подьячих, которых, собрав им по рублю у оставшихся подьячих и провианта до Москвы, послал с провожатыми к Москве 14 мая, потому что по тех подьячих порук не было…”

Роспись подьячих Гавриловской слободы:
“…посланы к Москве из конской избы Семен Семенов Дикарев, из земской избы Мартын Александров Дикарев; оставлены у дел в приказной избе Иван Грибуньин – стар, в земской избе Александр Дикарев – стар; не явились на смотр по многим посылкам: приказной избы Афанасий Грибуньин, Василий Грибуньин, таможенной избы и кружечнаго двора Семен Шарапов и сын его Федор, крепостных дел Иван Иванов Грибуньин…”

В сказках, взятых на съезжем дворе присланным с Москвы стольником Федором Алексеевичем Татищевым, пишут:

“…подьячий Дворцовой Гавриловской слободы приказной избы Иван Грибуньин, что он трех своих сыновей подьячих же Ивана Грибуньина, Афанасья и Василья к смотру и разбору поставит к 7 мая, в противном же случае взять на нем штрафа по 50 рублей за человека и сослать в вечную работу на каторгу; да у него ж сын Алексей 30 лет, живет в подьячих в приказной избе в дворцовом селе Лопатничах;
таможенный избы и кружечнаго двора бурмистр Анисим Колабин… объявит его Семена и с сыном его Федором в Гавриловской слободе или в Юрьеве Польском к 11 мая; в противном случае взять на нем штрафа 50 рублей и учинить ему жестокое наказание;
ларечный кружечнаго двора Михайло Степанов Пономарев…и его Семена и сына его Федора обязуется привести и объявить на съезжем дворе 11 мая, а если на тот срок их не поставит, взять на нем штрафа 50 рублей и учинить ему жестокое наказание.

Приговор. 1712 года июня 3, Правительствующий Сенат приказали: на подьячем Иване Грибунине, на бурмистре Анисиме Калабине, на ларечном Михаиле Пономареве, по скаскам их штрафные денги за непоставку подьячих на указные сроки к смотру 250 рублев доправить и учинить наказанье бить кнутом, а на каторгу Ивана Грибуньина не посылать, а доправя денги прислать к Москве; а подьячих, которых они не поставили, велеть им поставить к смотру…”

Как мы видим, Российский самодержец уклонистов от службы, мягко говоря, не жаловал, отсюда и жестокость наказания. 250 рублей – сумма вроде бы небольшая, однако по свидетельствам многочисленных историков покупательная способность петровского рубля приблизительно равнялась пяти тысячам современных рублей. Причем речь идёт пока не об уклонении от службы, а лишь о “неявке к смотру”  (современный аналог – неявка на призывную комиссию). Заметим, что оштрафованы не сами призывники, а должностные лица дворцовой Гавриловской слободы – бурмистр, подьячий приказной избы и ларечный. Однако, родителям и близким родственникам в случае повторной неявки призывников также  грозит крупный денежный штраф и “жестокое наказание”.

Следующий документ показывает меру ответственности за уклонение от службы:

“…1712 года мая 31-го дня в Канцелярии Правительствующаго Сената Юрьевский отставной дворянин Гаврила Есипов сказал: послан был из Юрьева-Польскаго в провожатых к Москве за подьячими, а с ним было провожатых 9 человек, в том числе с подьячим Семеном Семеновым Дикаревым в провожатых был Гавриловской слободы посадский человек Петр Семенов Нерестов и отпущен с Москвы в вышеписанную слободу; а как из за караула он Семен Дикарев ушел, того он не знает.

Приговор. 1712 года июня 4-го, Правительствующий Сенат приказали: к Федору Татищеву послать указ, велеть Семена Дикарева сыскать и, сыскав, выслать к Москве к смотру, а буде укроется, отписать дворы и животы ево на государя; а Максима Дикарева отпустить домой для того, что он по смотру явился мал. (Указ Татищеву от 5-го июня взял подьячий Мартын Дикарев….)”

Теперь рассмотрим такой вопрос, как предоставление отсрочки от призыва по состоянию здоровья.

В современном законе чётко прописано: “…Отсрочка от призыва на военную службу предоставляется гражданам: ….признанным в установленном настоящим Федеральным законом порядке временно не годными к военной службе по состоянию здоровья, – на срок до одного года.“

300 лет тому назад действовали примерно такие же правила:
“1712 год, 30 мая. Об отпуске в дом недоросля Огарева за болезнию впредь до выздоровления…”. В Канцелярии Правительствующаго Сената выписано: “30-го мая сего 1712 года из Владимирской провинции из Юрьева-Польскаго наборщик Федор Татищев прислал недоросля Федора Семенова Огарева, а тот недоросль болен глазами, и по приказу Правительствующаго Сената для осмотра той его болезни отослан в госпиталь: а сего июня 3 Монастырский Приказ, вследствие письма в тот приказ доктора Николая Бидла, доносит, что оному недорослю Огареву в службе быть нельзя, глазами мало видит. …Приговор: вышепомянутаго недоросля Федора Огарева за очною его болезнью, покамест он выздоровеет, на время отпустить в дом по прежнему и о том дать ему указ. Указ дан 10 июня.”

Вот ещё один интересный документ на эту же тему:
“… по отписке из Юрьева-Польскаго от наборщика Федора Татищева прислано в службу подьячих 6 человек, в том числе Семен Якимов…и на смотре он Семен явился болен и велено его осмотреть в Аптекарском Приказе. 7 июня из того Приказа прислан докторский Якимову осмотр, а в нем написано: …у него Семена в правой ноге в берце кость раздроблена, и той ногою владеет худо и ступает не свободно, в службе быть ему не мочно. Приговор Сената: присланного из Юрьева-Польскаго подьячего Семена Якимова для ево болезни и увечья в службу не писать и отпустить до указу в дом, осмотря ту ево болезнь перед Сенатом подлинно.”

Понятно, что временное освобождение от службы Семён Якимов получил на вполне законных основаниях. Но вот следующий документ вызывает, мягко говоря, удивление: “…наборщик Федор Татищев прислал Юрьевскаго помещика недоросля Ивана Федорова Селезнева, а по смотру обер-коменданта князя Афанасья Шейдякова тот Селезнев увечен, без ноги …и велено ево осмотреть доктору: можно ли ему служить?…”

Оказывается, не всё так страшно, как показалось вначале:
“…2 июня 1712 года доктор Григорий Карбонарий осмотривал Селезнева, а по осмотру его у Селезнева левая нога в вертлуге вывихнута, и та болезнь застарела и в жилах кровь затвердела, и тою ногою хромлет, в службе быть ему немочно. …Приговор: вышепомянутаго недоросля Ивана Селезнева, по свидетельству дохтурскому, за ножной ево болезнью, покамест выздоровеет, отпустить в дом по прежнему с указом на время. Селезнев с указом отпущен 11 июня.”

Случались и ошибки, от которых никто не застрахован:
“…13 июня 1712 года отставной дворянин Михаил Андреев Парский бил челом, что в нынешнем 1712 годе в мае взята у него в Юрьев-Польском перед стольником Федором Алексеевым Татищевым сказка с подкреплением и штрафом, в том что поставить было ему на Москве внука его Александра Иванова Парскаго к смотру 7 июня, ..а внук его в тех числах был болен и лежал многия недели при смерти… Правительствующий Сенат, слушав сего челобитья, приказали: недоросля Александра Иванова сына Парскаго, от роду 10 лет,которой по смотру за малолетством в службу не определен, отпустить в дом до указу, а по сказке деда его Михайла Парскаго штрафа не править, для того что он на Москве явился; и о том к наборщику Татищеву для ведома послать указ…”

На “царёвой службе” предусматривались многочисленные льготы и привилегии, которые начинали действовать лишь при соблюдении определённых условий.  Вот, к примеру, выдержки из указа Петра Первого:
“…Ежели кадет пойдет в службу воинскую и получит себе службою денги, на которые себе захочет купить деревни, дворы и лавки, то ему волно купить, однако ж по 7 лет службы его;  Буде ж в гражданской службе будучи, то по 10 лет службы его; буде ж в купечестве мастерстве будучи по 15 летех; а кто ни в чем вышеписанном не будет, тому никогда не волно, даже до смерти...”

И,наконец, совершенно иначе относились в те времена к проблеме беглых солдат:
“…1713 году октября в 23 день великий государь царь и великий князь Петр Алексеевич, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержец, указал, по имянному своему великого государя указу, как армейских, так и гарнизонных полков у штап и у обер-афицеров за беглых салдат за всякую персону ис преждеположенного числа вычитать шестую долю; а у ундер-афицеров и рядовых и у неслужащих за беглых салдат не вычитать; и о том ис Канцелярии Правительствующаго Сената к генералом-фелт-маршалом и к генералу-адмиралу и в губернии к губернатором послать его великого государя указы, а в Военную Канцелярию ведение…”

В правление Петра Первого наша страна совершила огромный скачок в промышленном развитии, детищами Петра по праву считаются военно-морской флот  и хорошо обученная регулярная армия.
К огромному сожалению, реалии сегодняшних дней лучше всего выражает современная поговорка: “Строгость российских законов компенсируется необязательностью их выполнения…”

В.Е. Махалов, участник проекта “Наше Ополье”, член Русского Географического общества.

#публикации, #краеведение, #ГавриловПосад, #военнаяистория, #МахаловВалерийЕвгеньевич,