Миронов А.Е. Автобиографические очерки, часть 9-15 - Гаврилов Посад - городок наш небольшой

Перейти к контенту

Главное меню:

Миронов А.Е. Автобиографические очерки, часть 9-15


Миронов А.Е. Автобиографические очерки, часть 9-15



Опытный завод №1  (очерк девятый)



На десятый день пребывания на объекте Ефимова с утра пригласили на собеседование к начальнику отдела кадров КБ-11 подполковнику Хмелевцову. Беседа была краткой. Ефимову было сказано, что он принят на работу на опытный завод №1 в должности техника-конструктора в отдел главного технолога с окладом 1200 рублей плюс 900 рублей «зональных» в месяц. Вечером того же дня Ефимова принял и.о. начальника объекта Бессарабенко А.К.(начальник объекта генерал Александров А.С. в то время отсутствовал). Эта встреча была совсем краткой и закончилась пожеланием успеха Ефимову на новой работе. Наконец-то исчезла томительная неопределённость.

Опытному заводу №1 и КБ-11 принадлежит большая роль в создании первой атомной бомбы, а так же последующих модификаций ядерного оружия. Он обеспечил базу научных исследований и конструкторских разработок. Здесь были изготовлены (с участием опытного завода №2) первые опытные образцы советской атомной бомбы.

На следующий день после приёма у начальника объекта Ефимов прибыл на завод. Принял его в своём кабинете главный технолог завода Некипелов А.И. Затем он вызвал к себе своего заместителя. Это был Якубов Ф.К.. Познакомившись, прошли с ним в КБ ОГТ. Конструкторы занимали небольшую соседнюю комнату, сплошь заставленную чертёжными столами. Все навострили уши.
Якубов представил присутствующим нового конструктора



.Ефимов, ст. инженер – Солдатенков, инженер – Соколов.


Ближе всех к новичку оказался старший инженер Солдатенков Иван Сергеевич (здесь всех конструкторов величали по имени и отчеству независимо от возраста, что для Ефимова было непривычным), который был старше новичка на 4 года. Он был здесь за главного после Якубова. Поговорили. В составе КБ было 11сотрудников, в том числе 5 инженеров, 4 техника, 2 чертёжницы. Все были приезжими, кроме чертёжниц. Здесь были посланцы Саратова, Куйбышева, Казани, Горького, Рыбинска, Москвы, а теперь и Уфы. Все молодые. Самому старшему Соколову В.В. было 30лет, но он уже повоевал и окончил институт. Сейчас он в командировке и его рабочее место было свободно. Оно пока и досталось Ефимову. Он же должен был завершить начатую Соколовым срочную работу. Ефимов постарался закончить её в срок, и Якубов работой остался доволен.

Однажды в обеденный перерыв Ефимов долго и с интересом рассматривал заводскую стенную газету «Производственник», вывешенную в коридоре рядом с КБ. Главным редактором был Якубов, а художником Солдатенков. Газета была замечательная, не то что  «Вперёд» в Уфе. Вдруг Ефимова кто-то легонько тронул сзади по плечу. Он обернулся. Это был опять «Цыган»! Он, естественно, был трезв, и на лице его сияла миролюбивая улыбка. Это успокоило Ефимова. Оказалось, что этот самый «цыган» – работник отдела снабжения завода, а в Уфе он был по своим снабженческим делам. «Друзья» мирно расстались, и дальнейшее  знакомство их было «шапочным».

А для Ефимова наступили трудовые будни. Надо было заново ко всему привыкать. Здесь всё другое, новое: город, завод, оборудование, порядки, люди. Главное – люди. Собранные со всей страны специалисты привезли с собой свои знания, свой опыт, свои привычки. Это касалось и рабочих, и ИТР, и руководителей. На взгляд Ефимова это обстоятельство сближало людей, побуждало специалистов раскрыть, «показать» себя. Каждый предлагал свой опыт, а в результате рождались совместные, интересные и оригинальные решения технических проблем больших и малых.

Не всё Ефимову давалось легко. Потребовалось детальное изучение технологии изготовления сферических оболочек и шаровых поверхностей. Надо было поглубже заняться вопросами расчётов на прочность элементов конструкций, а также расчётов размерных цепей.

Через год Ефимова перевели на должность инженера – конструктора. Ему стали больше доверять и поручали более ответственную работу. Коллектив заводоуправления избрал его председателем профкома. Забот у него прибавилось. Зато возможностей узнать людей и производство стало больше. В дополнение ко всему Ефимов дал согласие на преподавание в учебно-производственном цехе завода курса «Машиностроительное черчение». Два года он работал в этом цехе с молодыми людьми – будущими рабочими. Для него, конструктора, такая работа была большим подспорьем. В соответствии с планом  повышения квалификации ИТР Ефимов, как и многие другие конструкторы и технологи, успешно закончил трёхмесячные курсы «Новые технологические процессы» при МИФИ-4. Большую помощь в повышении профессионального уровня специалистов завода оказывали тематические командировки на родственные предприятия и на любой завод страны. Ефимов и другие специалисты внедряли у себя технические новинки, заимствованные на предприятиях Москвы, Ленинграда, Куйбышева, Пензы, Свердловска, Златоуста.

Профессионализм Ефимова повышался. В 1956 году его перевели на должность старшего инженера – конструктора. С целью ознакомления с достижениями в технике и технологии и использования их в своих разработках, он стал чаще посещать тематические семинары в Москве и Ленинграде, выставки предприятий оборонной промышленности. В последствии на одной из таких выставок (в Москве) Ефимов мог увидеть и результаты своего труда. Это был крупногабаритный моноблок для узлов автоматики, выполненный из стекловолокнистого пресс-материала. А в другой раз это был корпус сложной конфигурации для «ампулы» изделия, выполненный из высокопрочного алюминиевого сплава методом горячей объёмной штамповки.


Теперь на опытный завод №1 стали приезжать специалисты с родственных заводов с целью изучения опыта саровских ядерщиков. Нередко с такой же целью заходили и к Ефимову. К тому времени он уже был руководителем конструкторской группы. Шёл 1958 год. Много лет подряд он был членом партийного комитета завода. На профсоюзных конференциях завода он неоднократно избирался главным редактором первой и единственной в Горьковской области ежедневной стенной газеты завода «Производственник».



Ефимов (четвертый справа) с активистами стенной печати Завода № 1.  5 мая 1987 г.




Первая встреча  (очерк десятый)

Холодная война продолжалась. Опытный завод №1 наращивал мощности. Строились новые и расширялись старые цехи. Улучшалась структура заводских подразделений. Расширилось и КБ ОГТ. Были созданы четыре конструкторских группы, входящие в КБ. Ефимов стал руководителем группы по конструированию оснастки для общей сборки изделий. Такой оснасткой он, будучи рядовым конструктором, занимался эпизодически и раньше. Опыт и знания пригодились. Он постепенно знакомился с отдельными частями изделия и имел доступ к некоторым документам с грифом секретности.

Первое посещение сборочного цеха завода проходило с сопровождающим. Это был Мокеев Игорь, конструктор и сосед Ефимова по рабочему месту. При входе их встретил дежурный по цеху. Мокеев познакомил его с Ефимовым. Прошли за большой брезентовый занавес, закрывающий внутреннее помещение от лишних глаз. Атмосфера здесь не располагала к стремлению всё увидеть и всё узнать. Сюда приходят только по конкретному делу.

Однако Ефимов, всё же косил глазом направо и налево. Нечто было зачехлено. Нечто спрятано в контейнерах. А вот и «изделие» – бомба. Она была не похожа на бомбу в обычном представлении. Это было громадное серо-зеленое чудовище с головой в форме эллипсоида и гигантским хвостовым оперением. Множество глаз – лючков покрывало гладкое тело. Чудовище лежало на специальном низком и прочном ложементе, и высота его была почти два метра, а длина несколько метров. Трудно было отвести глаза от изделия. Множество мыслей разом нахлынуло на нового руководителя конструкторской группы.

       Это было оружие возмездия. Это для его создания на саровскую землю пришли сотни и тысячи специалистов разного профиля. Это для его разработки лучшие учёные СССР объединились под руководством И. В. Курчатова. Это для  творцов «изделия» благоустраивается новый город. Это для него проложена многокилометровая зона, чтобы защитить от чуждых людей.

 С этими мыслями и пришёл Ефимов после работы домой, а вечером долго не мог заснуть. Вспомнил далёкий военный 1943 год.

- Было это в Гавриловом-Посаде. Поздним тёмным осенним вечером звено скоростных дальних ночных бомбардировщиков ИЛ-4 возвращалось с боевого задания. Приказ был выполнен. Но в бомболюке одной из машин осталась не сброшенной авиабомба. Неисправный механизм бомбосбрасывателя не давал возможности освободиться от смертельного груза ни над фронтовой целью, ни где-либо в другом месте. Экипаж решил возвращаться на родной аэродром, расположенный в двух километрах от города, и там попытаться приземлиться с бомбой. Тут и произошла трагедия. При посадке, в момент касания самолётом земли, бомба взорвалась. Избушки города Гаврилова-Посада содрогнулись от страшного взрыва. Части самолёта и фрагменты тел героев-лётчиков разметало по лётному полю.

На следующий день, рано утром всем старшеклассникам городской средней школы, пришедшим на занятия, было объявлено об отмене уроков, вместо которых предстоят «полевые» работы на аэродроме. Все слышали ночной взрыв и поняли, что случилась беда. Колонной, походным порядком с лопатами на плечах, под руководством военрука молодёжь без особой радости прибыла на аэродром.

В груде искорёженного металла с трудом узнавались останки красавца боевого самолёта. Они были собраны в одно место.
А мелкие части машины, разбросанные взрывом по всему полю аэродрома, предстояло собрать школьникам. Их построили широкой цепью и поставили перед ними задачу по сбору и захоронению тут же на месте и частей самолёта и мелких фрагментов тел, и одежды лётчиков. Все молча делали своё дело. Лопатой аккуратно делалась небольшая ямка в земле, и в неё так же аккуратно погребались останки. Потом это место тщательно выравнивалось. Цепь продолжала свой скорбный путь –

Такая вот была встреча с «изделием», пришедшая на память Ефимову после посещения сборочного цеха.

А саровское «изделие» было намного больше по размерам и неизмеримо страшнее по чудовищной, разрушительной силе. Гонка вооружений продолжалась, и ядерщики не останавливались на достигнутом. Конструкторы трудились над новыми более совершенными боеприпасами. Опытный завод №1 напряжённо работал.



Взрыв первой советской атомной бомбы 29 августа 1949 года. Внизу видны силуэты приборных башен полигона.


Ступени совершенства (очерк одиннадцатый)



Артиллерийский атомный снаряд.  В мае 1953 года в США был успешно испытан артиллерийский атомный снаряд калибра 280 мм.

Снаряд массой около 360 кг разорвался в районе цели на высоте 150м от земли на расстоянии 11км от огневой позиции. Мощность взрыва 15 килотонн. Гонка в области атомных вооружений началась. В план деятельности советского ядерного центра на тот год была включена разработка малогабаритного заряда для снаряда. Работа эта была закончена в 1956 году успешным испытанием. Руководил опытом Е. А. Негин.

В годы, предшествующие испытанию, Ефимов непосредственно занимался изготовлением ответственной корпусной детали заряда – «распределителем», имеющим множество сквозных отверстий и точных пазов. Ему поручено было сконструировать станочное приспособление для обработки пазов. Работа непростая и срочная. За её ходом наблюдал главный технолог Некипелов. Было много вариантов, много споров. Некипелов назначил срок сдачи чертежей и, закончив, приказал:  – К утру, чтобы чертежи были у меня на столе.  -

Ефимов сдал документацию в указанный срок.

После изготовления оснастки к обработке «распределителя» привлекли лучшего станочника Семенко. Не обошлось без незначительной отладки технологии  и оснастки при их опробовании. К назначенному сроку все сложные детали изготовили. Изделие собрано и успешно испытано.

А в конце 1956 года в трудовой книжке старшего инженера Ефимова появилась запись: «за успешное выполнение задания правительства объявлена благодарность и выдана премия 500 рублей».

«Т а т ь я н а » – серийная бомба


Так был назван новый вид техники, предназначенный для защиты отечества как в своё время мощнейшее оружие отечественной войны 1941-1945 г.г., называлось ласковым именем «Катюша». Был создан малогабаритный, но огромной  силы ядерный заряд,  поступивший затем на вооружение не только тактической авиации (в виде бомбы), но и ракетных войск стратегического назначения.

Испытание проводилось 23 августа 1953 года под руководством И. В. Курчатова. Бомба была сброшена с самолёта ИЛ-28 с высоты 11 километров. Взрыв произошёл на высоте 600 метров. Его мощность превысила мощность РДС-1 более чем в полтора раза. Это испытание, как и все предыдущие, в коллективе рядовых «бомбоделов», к которым относился и Ефимов, никак не комментировалось и не обсуждалось. Да и мало кто знал о нём.

В 1954 году КБ ОГТ опытного завода №1 широким фронтом приступило к разработке технологической оснастки для серийного изготовления этого изделия. Ефимов принял непосредственное участие в важной работе. Получив в Уфе немалый опыт по проектированию серийной оснастки, он разработал большое количество штампов для изготовления точных деталей приборов автоматики «Татьяны». Работали сверхурочно до поздней ночи по нарядам. Работа оплачивалась хорошо. Все конструкторы впервые трудились по такой системе. А серийный завод только набирал силы, поэтому помощь конструкторов и технологов опытного завода №1 в налаживании серийного изготовления «Татьяны» пришлась весьма кстати. В этом была немалая заслуга посланца из Уфы.

Для ракетных войск…         


Первые опытные работы по монтажу ядерного заряда в головной части ракеты стратегического назначения производились с использованием комплекта технологической оснастки, разработанной Ефимовым. Это было в 1955 году. На завод поступила конструкторская документация (КД) на отсеки головной части ракеты. Она была без грифа секретности, поэтому работать было легко.

С нетерпением ждали головные части с завода изготовителя. А тем временем технологи и конструкторы приступили к разработке порядка сборки и всех необходимых действий с натурным макетом заряда и головными отсеками. Определили объём работ. Дело шло спокойно пока, «головки» не было на заводе. Но вот из сборочного цеха пришло сообщение, что груз пришёл, и контейнеры открыли. Все заинтересованные специалисты (кто мог) направились в цех.



Головные части в музее.


Вид головной части поразил Ефимова. Глаза конструкторов и технологов загорелись восторгом. Изделие сверкало ослепительной белизной керамики, покрывавшей все его наружные поверхности. Остроконечный конус с цилиндром не вызывал ни страха, ни неприязни. Это была сама красота.

После первых восторгов приступили к обсуждению предстоящих работ. Теперь надо было спешить конструкторам оснастки. К Ефимову для ускорения работ прикрепили молодых специалистов. С ними дело пошло быстрее. Все ответственные элементы оснастки проверялись расчётами на прочность, а после окончательного изготовления испытывались на прочность специально изготовленными габаритно-весовыми макетами с увеличенной массой.

К чести всех, кто занимался этими делами, всё обошлось без неприятностей. Сроки разработки КД не были сорваны. При изготовлении оснастки не обнаружено серьёзных ошибок. Оснастка благополучно прошла все силовые испытания и натурные проверки на работоспособность. После комплексного испытания изделия Ефимов в 1956 году за успешное выполнение специального задания правительства был отмечен медалью «За трудовое отличие». Это была его первая правительственная награда.

Для тактических целей.


После испытания «Татьяны» в 1954 году прошли полигонные испытания новых тактических бомб малой мощности. Эти испытания обеспечили возможность создания тактических ракет с ядерной боевой частью (Б.Ч.). Старт таких ракет производился с наклонных направляющих на пусковых транспортёрах.

Конструкторской группе Ефимова поручено было разработать комплект технологической оснастки для сборки таких Б.Ч.. Корпус её напоминал небольшую бомбу без «головы» и без «хвоста». В последствии спереди крепился обтекатель, а сзади ракетный двигатель с хвостовым оперением.

Трудность и новизна предстоящей работы заключалась в необходимости определения центра масс и балансировки изделия после сборки. Оснастка для выполнения этих целей и представляла для Ефимова определённую сложность. Она должна обеспечивать необходимую стабильность и точность выполнения работ.

Разработка конструкторской документации была выполнена в очень сжатые сроки, но при изготовлении оснастки в инструментальном цехе возник целый ряд трудностей. Для оказания оперативной помощи цеху конструкторы постоянно присутствовали на производственных участках. Последние сутки Ефимов с конструкторами Смирновым и Лукьяновым не выходили из цеха. Вместе с главным технологом Панасюком П.Д. всю ночь они помогали цеху завершить сборку и испытание оснастки. Теперь можно было заканчивать сборку изделия в установленные сроки.

Тактические ракеты с этой головной частью весь мир видел во время парада на Красной площади в Москве.
Сознание причастности к созданию этого ядерного оружия было большой наградой Ефимову за его труд.



На Красной площади.


Впоследствии эта головная часть тактической ракеты была включена в экспозицию музея ядерного оружия при его открытии в ядерном центре РФ Арзамасе-16.

Первая  термоядерная РДС-37


Первой термоядерной бомбой в мире стала наша, советская РДС-37. В ноябре 1955 года на Семипалатинском полигоне с самолёта ТУ-16 была сброшена бомба мощностью 1,7 мегатонны. Она взорвалась на высоте 1550 м. США испытали свою термоядерную бомбу в мае 1956 года, то есть через полгода после испытания РДС-37. В дальнейшем было разработано несколько усовершенствованных зарядов для советской бомбы.

Работая инженером-конструктором по сборочной оснастке, Ефимов принял участие и в сборке РДС-37. Особенно интенсивно пришлось поработать по сборке усовершенствованных изделий этого типа. Внешне корпус изделия остался тем же, что и у РДС-6, но «начинка», заряд был сложный, поэтому всё оснащение было также более сложным. Разные модификации изделий имели различную конструкцию крепления составного заряда и узлов автоматики. В технических условиях на изделия предусматривались силовые испытания узлов крепления в разных режимах. Ефимов совместно с конструкторами Смирновым и Лукьяновым предложили и сконструировали универсальный стенд для статических испытаний с усилием до 50000 кг по трём направлениям (осям). После изготовления стенда отпала необходимость для каждой модификации изделия делать собственную оснастку. Стенд обеспечивал необходимую точность замера усилий, безопасность и производительность. Авторам конструкции стенда было вручено «Удостоверение на техническое усовершенствование» за подписью главного инженера КБ-11 Бессарабенко А.К.. На конкурсе предложений по новой технике министерства среднего машиностроения эта работа заняла второе место, а Ефимов, Смирнов и Лукьянов награждены Почётными грамотами.

Супер-бомба


Вершиной программы испытания ядерного оружия стал взрыв 50-мегатонной бомбы 30 октября 1961.года над Новой Землёй с помощью стратегического бомбардировщика ТУ-95. Взрыв был осуществлён на высоте 4000 метров над поверхностью суши. Этим испытанием открылась возможность создания снарядов любой мощности.

В это время Ефимов руководил группой КБ ОГТ, занимающейся преимущественно проектированием штамповочной оснастки и оснастки для переработки полимерных материалов. Но при напряжённой обстановке в сборочном цехе завода и его группа подключилась к сборочной и испытательной оснастке.

Так было и на этот раз. Силовые испытания отдельных элементов корпуса изделия включали в себя, в частности, проверку прочности элементов подвески бомбы к самолёту и проверку прочности конструкции крепления и сброса строп парашютной системы.

Разработку оснастки для этой цели группа выполнила успешно. После её изготовления Ефимов лично участвовал в работах при силовых испытаниях. За работой наблюдали руководители отделов по проектированию изделия, заводские технологи и главный инженер КБ-11 Петров Н.А..

Все силовые испытания показали надёжность оснастки и высокую прочность конструкции изделия.


Вместе с ними (очерк двенадцатый)




За долгие годы труда в ядерном центре перед Ефимовым прошла череда талантливых, трудолюбивых людей, специалистов самого разного профиля и уровня.

Это были руководители центра: Харитон Ю.Б., Музруков Б.Г., Бессарабенко А.К.,  Негин Е.А.

Это были руководители опытного завода №1: Петров Н.А., Шелатонь Е.Г., Маслов Н.Г., Харлашин В.Ф.

Это были главные технологи: Панасюк П.Д., Ивашин П.Ф. и их заместители: Якубов Ф.К., Солдатенков И.С., Соколов В.В., Бордашёв Л.В., а так же рядовые конструкторы ОГТ: Мокеев И.А., Воробьёва Т.И., Масляков Е.В., Григорьев А.А. и другие.

  Многие, наиболее способные руководители, продолжили дело пионеров ядерного оружия. Это Рябев Л.Д., Илькаев Р.И., Трутнев Ю.А..

С большинством из перечисленных руководителей и специалистов высшего эшелона Ефимов имел производственные контакты, вызванные разными обстоятельствами проектирования и изготовления изделий.

В одних случаях это были эпизоды непосредственного общения, в других – это только встречи в производственных условиях или личные наблюдения и впечатления.

  Вместе с ними, заслуженными ветеранами ядерного центра, героями труда, неутомимыми тружениками, шёл по своему долгому скромному трудовому пути по созиданию ядерного щита отечества и техник-конструктор, а затем начальник конструкторского бюро, посланец Уфы Ефимов.

*******


 

Харитон Юлий Борисович.



Харитон Ю.Б. родился в 1904 году в Петербурге, в семье журналиста. В   1925 году закончил Петроградский политехнический институт, получил специальность инженера-физика. Много лет работал за границей. В 1944 году привлечён Курчатовым для работы в лаборатории №2 А.Н. СССР. С 1946 года главный конструктор и заместитель начальника ядерного центра. С 1953 года действительный член А.Н. СССР. До 1992 года бессменный руководитель ядерного центра. Трижды Герой социалистического труда. Лауреат Ленинской и трёх Государственных премий. Почётный гражданин города Арзамас-16. Умер Юлий Борисович в 1998 году.

   Первое заочное впечатление о Ю.Б. (так называли главного конструктора) Ефимов получил при чрезвычайных обстоятельствах. Инженер Соколов В.В. при разработке конструкции калибра для контроля многогранных сферических деталей шарового заряда допустил крупную ошибку. Он ошибся на 0,1 мм. В результате весь комплект деталей оказался негодным к использованию по назначению. Все ждали больших неприятностей. Начальник КБ посоветовал виновнику самому идти с повинной к главному конструктору. Бывший фронтовик, набравшись храбрости, так и сделал. Вернулся он таким же подавленным, как и ушёл. Разговоры и самые мрачные предположения о возможных решениях руководства усиливались. А на следующий день пришло радостное известие о том, что изготовленные с отклонениями многогранники главный конструктор разрешил использовать не на штатное изделие, а на макетное. Все облегчённо вздохнули, а особенно виновник «Василич». Люди, сочувствуя бывшему фронтовику, молодому специалисту, были благодарны Ю.Б.. Это был яркий штрих к характеристике главного конструктора.

Впервые Ефимов увидел Харитона на заводе в 1953 году. Он в то время часто посещал цехи завода со своими помощниками, а нередко и с руководителем советского атомного проекта Курчатовым Игорем Васильевичем. Медленно проходя по заводским аллеям, они обычно вдвоём шли впереди группы сопровождающих их лиц.




Рослый, статный, в светлом костюме, с чёрной бородой Курчатов и невысокий, худенький, в чёрном костюме Харитон привлекали в те времена особо пристальное внимание работников завода.

Курчатов умер в Москве, в 1960 году на 58 году жизни.

Однажды Ефимову довелось встретить Ю.Б. при не совсем обычных обстоятельствах в сборочном цехе завода.

Совершая инспекционную поездку по предприятиям ядерного комплекса, заместитель председателя СНК СССР М.Г. Первухин посетил и опытный завод №1, осмотрел цех и познакомился с изделиями, которые специально для него выставили. Вместе с ним прибыло и руководство ядерного центра и завода. Когда «гости» вошли в цех, вслед за ними пришёл и Ефимов, заняв незаметную, удобную позицию, чтобы никому не мешать. Первухин вместе с Харитоном подошли к одному из изделий (поблизости от Ефимова), и главный конструктор вполголоса, как и всегда, стал говорить и показывать рукой то на изделие, то на чертёж, который развернули перед ними. В цехе было очень тихо. Чтобы не создать неприятностей для себя и руководства цеха, Ефимов незаметно вышел на улицу, предварительно осмотрев изделия РДС-1 и РДС-3, выставленные специально для высокого гостя из Москвы.РДС-1.




Выставочный экземпляр в музее


Более близкой была встреча Ефимова с главным конструктором в период изготовления заряда к головной части тактической ракеты. Ефимов вместе со своими конструкторами и рабочими занимался определением центра масс изделия с помощью устройства ими же спроектированного.

Вдруг раздался шепот.

-Начальство идет-

Все прекратили работу. В цех входила группа конструкторов вместе с Харитоном. Группа подошла к изделию. Все заводские посторонились, уступив место главному конструктору. Ю.Б. долго и молча рассматривал головную часть, а потом спросил, показывая на устройство для определения центра масс

-Чья это разработка? – Ему ответили.

Разработчиком был Ефимов, а поэтому он ждал следующего вопроса по конструкции оснастки. Но Харитон ещё долго смотрел то на изделие, то на оснастку. Ефимов смотрел на главного конструктора с волнением, ожидая следующего вопроса. Но вопросов не последовало, и Ю.Б. с конструкторами прошли дальше к другим изделиям.

Особенно памятна Ефимову встреча и беседа с главным конструктором в середине шестидесятых годов. Это было на производственном совещании в цехе полимерных материалов.

Срывался выпуск модернизированных электро-детонаторов (ЭД) для новых изделий. Целый год на заводе осваивали новую конструкцию. Но она не шла. Множество вариантов технологии и конструкции оснастки не давало положительного результата. ЭД – это небольшое устройство, предназначенное для синхронного подрыва элементов взрывчатого вещества в шаровом заряде. Требуемой синхронности и надёжности срабатывания не получалось. Искали причину. Многие считали, что виной всему несовершенство конструкции оснастки.

  Ю.Б. Харитон решил лично разобраться в проблеме. Собрали совещание. От завода на нём присутствовал главный технолог, старший инженер-технолог Сергеева Н.И. и руководитель конструкторской группы Ефимов. От конструкторов изделия были: Фишман Д.А., Телегин А.Е., Иванов Г.И. Совещание вёл главный конструктор. С ним были также директор ядерного центра Музруков Б.Г. и главный инженер Петров Н.А.  Сначала заслушали Сергееву. Затем объяснения давал Ефимов.

Главный конструктор попросил Ефимова рассказать о всех вариантах изготовленной оснастки для сборки ЭД, чтобы понять историю возникновения и развития проблемы. Ему были показаны и образцы оснастки. Ю.Б. был щедр на вопросы. Ему помогали Петров Н.А. и Фишман Д.А..  Музруков, сидя по левую руку от Харитона молча слушал всех.

Ефимов про себя отметил, что все вопросы  были, что называется “к месту”. Не было предвзятости. Чувствовалось умение говорить  с исполнителями. Покончив с вопросами и ответами, главный конструктор задал Ефимову последний простой вопрос

– Что надо сделать, чтобы можно было изготовить ЭД в соответствии с техническими условиями? –

У Ефимова ответ на этот вопрос был давно готов. – Надо увеличить точность изготовления деталей, входящих в состав ЭД. Другие резервы исчерпаны. –

А затем Ефимов добавил, что это требование конструкторы оснастки неоднократно выдвигали перед конструкторами изделия, но они под давлением руководства цехов не шли на это.

Выслушав ответ Ефимова, Ю.Б. обратился к своему заместителю Д.А. Фишману по поводу предложения заводских конструкторов. Давид Абрамович, посоветовавшись со своими помощниками, ответил, что предложение завода принять можно, и оно будет принято. На следующий день в чертежи ЭД были внесены необходимые изменения. Изготовленные по новым чертежам детонаторы были годны к использованию по назначению.

Так успешно закончилось небольшое совещание с участием Ефимова и руководителей ядерного центра, за исход которого так беспокоился разработчик оснастки для ЭД.





Музруков Борис Глебович.


17 сентября 1941-го года Сталин посылает телеграмму руководству Уралмашзавода: “Свердловск Уралмашзавод директору Музрукову.

Прошу вас честно и в срок выполнять заказы по поставке корпусов для танка КВ Челябинскому тракторному заводу. Сейчас я прошу и надеюсь, что вы выполните долг перед Родиной. Через несколько дней, если вы окажетесь нарушителями  своего долга перед родиной,  начну вас громить как преступников, пренебрегающих честью и интересами своей Родины.

И. Сталин.”

  Музруков Б.Г. родился в 1904 году в г. Лодейное Поле Петербургской губернии в семье военнослужащего. В 1929 году окончил Ленинградский политехнический институт, получив специальность инженера-технолога. В 1939 году назначен директором “Уралмаша”. С 1947 года директор комбината “Маяк”, первого отечественного производства делящихся материалов. С 1955 года директор ядерного центра – ВНИИЭФ. Дважды герой социалистического труда, генерал-майор, лауреат Ленинской и Государственной премии, Почётный гражданин Арзамаса-16. Его именем назван широкий проспект в городе. Умер Борис Глебович в 1979 году.



Первая встреча Ефимова с директором ядерного центра Музруковым Борисом Глебовичем состоялась в середине шестидесятых годов на опытном заводе №1 в новом помещении конструкторского отдела завода. В это время в ядерном центре находился министр внутренних дел СССР Щёлоков Николай Анисимович. Прибыв на завод №1, они вместе с Музруковым и посетили конструкторов. Войдя в зал, где работала группа Ефимова, директор завода Шелатонь Евгений Герасимович представил Ефимова министру и директору ядерного центра. Между ними завязалась беседа. Высокие “гости” с интересом осмотрели расположенную здесь же постоянную выставку оригинальных несекретных деталей ядерного оружия, изготовленных с помощью оснастки, спроектированной группой Ефимова. Министру выставка понравилась и он, обращаясь к Ефимову и Музрукову, предложил организовать на заводе изготовление товаров народного потребления, а образцы их также поместить на выставке здесь же. После этого министр, пройдя с Музруковым по рабочим местам и поговорив с некоторыми из конструкторов, покинули помещение.

Вторая встреча Ефимова с директором ядерного центра состоялась в кабинете директора завода. Ефимов был вызван для обсуждения вопроса по изготовлению на заводе бортовых крупногабаритных аккумуляторов с корпусами из высокопрочного волокнистого пресс-материала. Опыта изготовления таких изделий у завода №1 не было. Но задание было срочное и важное. Борис Глебович предложил воспользоваться опытом московского завода №25, где директором в то время был Герой Советского Союза Ляпидевский. По сведениям, имеющимся у него, там делают подобные детали только меньшего размера. После обмена мнениями Музруков подписал командировочное задание Ефимову и его помощнику Маслякову. На другой день конструкторы выехали в Москву и посетили родственное предприятие. Командировка была полезной. Через несколько месяцев корпуса бортовых аккумуляторов были изготовлены, а пробные их образцы помещены на выставочном стенде у конструкторов.

Осенью 1968 года Ефимову стало известно, что президиумом Верховного Совета СССР, он награждён орденом “Знак Почёта”, и что вручение награды состоится в кабинете директора ядерного центра. В назначенный день и час Ефимов прибыл в управление ВНИИЭФ. Там уже было несколько человек, в том числе и несколько знакомых конструкторов изделий. Когда все собрались, вошёл Б.Г. Музруков с секретарём. Поздравив всех присутствующих с высокими правительственными наградами за новое изделие “Темп 2-С”, он начал вручение наград. Из его рук Ефимов получил орден “Знак Почёта”. После вручения орденов и медалей директор ВНИИЭФ пожелал всем новых творческих успехов.

В конце лета 1972 года в ядерном центре проводилось комплексное командно-штабное учение по гражданской обороне (ГО). Руководил учениями генерал-майор Музруков Борис Глебович. Ефимов участвовал в учениях в качестве начальника оперативного отдела штаба ГО завода №1. Учение проходило с выездом за зону и с частичной (учебной) эвакуацией работающих. После нанесения  “противником  ядерного удара”,  ликвидации очагов “поражения”, проведения  “спасательных” работ и других неотложных действий сил ГО, обстановка докладывалась начальнику ГО зоны Б.Г. Музрукову. Доклад поручено было сделать Ефимову. Как потом выяснилось на разборе учений, он с докладом справился. После учений Музруков поблагодарил штабы ГО и весь личный состав за умелые действия. Вот в этих необычных условиях Ефимову ещё раз пришлось пообщаться с Б.Г. Музруковым.





Административные здания ВНИИЭФ. В левом здании размещался кабинет Б.Г.Музрукова.








Негин Евгений Аркадьевич


Негин Е.А. родился в 1922 году в городе Бор Нижегородской области в семье служащего. В 1944 году с отличием закончил Военно-воздушную академию им. Н.Е. Жуковского. С 1949 года – сотрудник КБ-11. С 1955 года – первый заместитель научного руководителя и главного конструктора. С 1966 года – первый заместитель научного руководителя и главный конструктор ВНИИЭФ. С 1974 года Е.А. Негин – директор и главный конструктор ядерного центра. Герой Социалистического Труда, доктор технических наук, лауреат Ленинской и трёх Государственных премий, почётный гражданин г.Арзамас-16. Умер Евгений Аркадьевич в 1998 году.

  С Евгением Аркадьевичем Негиным Ефимов за всё свое многолетнее пребывание в ядерном центре встречался множество раз при весьма разных обстоятельствах, но никогда не имел с ним личного контакта, хотя по роду своей деятельности часто общался с конструкторами непосредственно ему подчинёнными в конструкторских подразделениях ВНИИЭФ. Во многих таких встречах по ходу обсуждения технических  вопросов нередко упоминалось имя главного конструктора. В суждениях людей, подчинённых Негину и работавших под его руководством, Ефимов улавливал глубокое уважение к его мнениям, предложениям, замечаниям. Чувствовался непререкаемый авторитет технического руководителя и администратора. Недаром впоследствии Евгений Аркадьевич, став директором ВНИИЭФ, сохранил за собой должность главного консруктора. Громадным уважением он пользовался и в коллективе опытного завода №1.



Шелатонь Евгений Герасимович

Шелатонь Е.Г. родился в 1914 году в одном из сёл Курской области. Закончил Воронежский авиационный техникум. Всю войну работал на Куйбышевском авиационном заводе. Был начальником участка сборки самолётов ИЛ-2. В ядерный центр приехал в августе 1952 года. В начале был начальником цеха, а затем начальником спец. производства. Был главным технологом, а потом директором завода в течении 27 лет. Герой Социалистического труда. Лауреат Ленинской и Государственной премии. Почётный гражданин города Арзамас-16.

В сентябре 1952 года Ефимову дали задание на проектирование станочного приспособления для обработки крупногабаритной, сложной и точной стальной детали. Деталь звали “чёртик”. Устройство получалось сложное. Его ждали станочники в цехе, но проектирование затягивалось. Однажды, придя в КБ, Якубов Ф.К. дал Ефимову новую работу, а незаконченное приспособление для обработки пока убрать. Ефимов так и сделал. Начальник КБ рассказал, что новый начальник цеха Шелатонь, приняв должность и вникнув в цеховые трудности, совместно с токарем придумали простейшее приспособление и, пока Ефимов разрабатывал чертежи, изготовили этого самого “чёртика”. Так впервые, будущий директор Шелатонь Евгений Герасимович, показал себя как технолог и как руководитель.

  Возможно, что профессия “технолог” – это было призвание Евгения Герасимовича. После работы в спец. производстве он был назначен главным технологом завода. Как и везде, он начал с преобразований и реформ. Много шума наделала  организованная им, так называемая “выставка абсурда”. На этой выставке нашли своё место наиболее неудачные образцы технологической оснастки, разработанные в Кб при предыдущем главном технологе. Для большей выразительности и контраста рядом с этими образцами размещались удачные образцы оснастки, изготовленные цеховыми умельцами. Детального профессионального анализа при сравнении достоинств и недостатков разных экспонатов никто не делал, да и не нужно это было и организаторам. Нужен был внешний эффект. Цеховая оснастка была простой, небольшой и дешёвой, а оснастка КБ ОГТ – сложной, громоздкой и дорогой. Эффект был достигнут. Конструкторы жестоко посрамлены. Но всё-таки каждый автор конструкции имел своё мнение, не совпадающее с мнением нового главного технолога, выступившего с обзором образцов оснастки. Оснастка Ефимова на выставку не попала, но он для себя сделал необходимые выводы.

В 1960 году Е.Г. Шелатонь был назначен директором опытного завода №1 ВНИИЭФ. Работу в новой должности он начал с перетряски кадров. Это болезненно сказалось на судьбе некоторых опытных специалистов. Сигналы об этом дошли до горкома КПСС. Нового директора своевременно поправили, и обстановка частично нормализовалась.

Примерно в это же время на завод  пришло задание по изготовлению новых узлов автоматики. Потребовалось большое количество оснастки. Группа Ефимова срывала сроки проектирования вследствие чрезвычайного большого объёма работы. Директор завода  вызвал Ефимова для объяснений. За невыполнение работ в установленные сроки Ефимов получил устный серьёзный выговор. В заключение Шелатонь сказал: – мы с тобой так не сработаемся. –  Однако, время показало, что они сработались. В 1961 году Ефимов был награждён за успешное выполнение задания правительства медалью “За трудовую доблесть”. В 1963 году за участие в выполнении спец задания ему объявлена благодарность Правительством СССР. В 1969 году Ефимов был включён в список соискателей Государственной премии за создание нового малогабаритного, высокопрочного, фоностойкого заряда. А в 1986 году ему было присвоено звание “Лучший конструктор ВНИИЭФ” с вручением ценного подарка.

Во все 27 лет директорства Евгения Герасимовича Шелатоня опытный завод №1 ни разу не допустил срыва производственных планов. Не было так же случая, чтобы коллектив не получил  квартальной премии.



Е.Г. Шелатонь (во втором ряду четвертый слева) среди участников открытия музея ядерного оружия в Сарове. В первом ряду Е.А.Негин и Ю.Б. Харитон.
На заднем плане: слева – баллистический корпус РДС-37, справа – РДС-1, в центре – «Татьяна». Фото 1992 г.



В соавторстве (очерк тринадцатый)

В шестидесятых годах ядерный центр продолжал совершенствовать свою продукцию. Увеличилось производство приборов автоматики, повысились требования к технологичности и серийноспособности конструкций при передаче изделий в серию. Расширялись конструкторские подразделения.

В связи с этим увеличилось и количество конструкторов на заводе. Ефимов был назначен руководителем новой большой конструкторской группы по проектированию оснастки для штамповки деталей из металлов и прессования изделий из полимерных материалов.

  Кроме того (и это было главное), с целью повышения технологичности деталей и узлов изделий Ефимова обязали, приказом по заводу, вести технологический контроль всех чертежей на штампованные и прессованные детали и узлы изделий. Теперь Ефимов контролировал не только чертежи своих заводских конструкторов, но и чертежи конструкторских подразделений.

Таким образом, он, в некотором смысле, стал соавтором разработки конструкторской документации на изделия.

  По планам повышения квалификации конструкторов изделия Ефимов читал в конструкторских подразделениях лекции на тему “О технологичности конструкций”. Сам же, в свою очередь, с этой же целью успешно закончил при МИФИ-4 курсы повышения квалификации по теме “Обработка металлов давлением”.

Опытный завод№1, наращивая производство новых изделий, осваивал и внедрял новую технологию изготовления особо сложных деталей из высокопрочных алюминиевых сплавов методом прессования. С большим трудом новая технология была внедрена в производство. Оснастка Ефимова выдержала испытания.

Теперь, в 70-х годах и до середины 80-х, завод №1 мог передавать серийщикам не только чертежи и технологию, но и серийноспособную оснастку и даже готовые корпуса изделий. Так изменились взаимоотношения опытников и серийщиков. В этом Ефимов видел основную заслугу Б.Г. Музрукова и Е.Г. Шелатоня. Было здесь немало труда и конструкторской группы Ефимова, а особенно конструкторов Борзовой Л.К., Киселёва Л.Л., Иванкова Н.А., Григорьева А.А., Дмитреенко Е.Н.. В 1987 году Ефимов переведён на должность начальника конструкторского бюро в конструкторском отделе завода.



Ефимов в 1987 году.




Ефимов с группой работников КБ завода № 1. Стоят: второй слева Григорьев А.А., вторая справа Дмитриенко Е.Н. 1992 год.



Быт. Саровский период. (Очерк четырнадцатый)


  Быт, это сфера внепроизводственной социальной жизни, включающая как удовлетворение материальных потребностей людей в пище, одежде, жилище, лечении и поддержании здоровья, так и освоение человеком духовных благ, культуры, человеческое общение, отдых, развлечения.

Быт в условиях ядерного центра для Ефимова имел совсем не то значение, что в Уфе. Если в Уфе оплата труда определяла условия быта (питание, одежда, жильё…), то здесь в закрытом городе Арзамасе-16 (Сарове), условия быта определяли, создавали благоприятные условия для производства ядерного оружия. Иными словами, быт Ефимова  был так благополучен, что он мог все свои силы отдавать производству. В таких же, примерно, условиях жили и работали все другие специалисты, приехавшие на объект.

  Естественно, что быт молодого неженатого специалиста на раннем этапе жизни, существенно отличался от быта после создания семьи (на среднем этапе). Быт на позднем этапе, когда дети выросли и покинули родное гнездо, имел свои отличительные особенности.

*****

Ранний этап


С первых дней пребывания на заводе Ефимов заметил, что все конструкторы и технологи, как мужчины, так и женщины, выполняли свои производственные задания, не считаясь со временем. Работали сколько надо. Ефимов со своим товарищем Соколовым В.В. обычно уходили с работы в 9.30 вечера, чтобы не опаздывать на ужин в столовую. Она работала до 10 часов и находилась в 10 минутах ходьбы от завода. Там же они завтракали и обедали.



На улице «31», в доме №22, в кв. 5 Ефимов имел на двоих с Соколовым Виктором Васильевичем комнату в 2-ух комнатной квартире. Здесь они и сфотографировались в 1955 году.
Работая вечерами, для передышки (вместо перекура) играли в шахматы. Шахматами «болели» все.





На снимке команда завода №1 играет с командой воинской части. На первой доске (вдали) играет главный инженер завода Харлашин В.Ф.. Ефимов играет на пятой доске.

Зимой в городе работала лыжная база. Ефимов с товарищем брали лыжи на всю зиму и в погожие выходные дни уходили в лесные чащи, окружающие город. Места для лыжных прогулок в зоне отличные. Друзья всегда брали с собой фотоаппарат и делали неплохие любительские снимки.



Ефимов на лыжной прогулке. 1953 год.



  А летом вся молодёжь выходила в лес на зелёные луга, к речным озёрам и берегам.



Ефимов с Валей и Зиной на лесной полянке пьют молоко. Фото Соколова В.В.. 1954год.

На праздничных демонстрациях завязывались новые знакомства, укреплялась дружба производственная, бытовая.




Сбор на первомайскую демонстрацию. Слева направо: Борзова, Ефимов, Ивашин, Кузнецова. 1954 год.

  Производственная дружба иногда скреплялась за «скромными» товарищескими ужинами. Присутствие случайных людей в таких случаях исключалось. А Ефимов проявлял незаурядное творчество в сервировке стола, изготовлении закусок, настоек.



За праздничным столом. Слева направо: Федорова Марта, Ивашина Валя, Поляков Алексей Кириллович (бывш. адьютант П.Я. Мешика), Попова Нина, Ефимов, Лукьянов Л., Соломатина К.. 1957 г. 10.03.




Успехи на заводе позволили Ефимову создать накопления для покупки автомобиля «Волга». Это было в 1958 году. В том же году он, получив права шофёра-любителя, во время очередного отпуска побывал на машине в Гавриловом-Посаде. А потом с Малышкиным Ю.Н. и с племянниками съездили в Феодосию на «Золотой пляж». Ефимов море увидел впервые.




1959 год. Крым. Феодосия. Нина Попова после успешного окончания техникума купается в лазурных волнах Чёрного моря во время поездки с Ефимовым на автомобиле.

В конце сороковых годов в городе был открыт театр драмы. Театр хорошо посещался жителями, но Ефимов недолюбливал драмы. Он больше интересовался симфонической и оперной музыкой. У него была обширная фонотека классической и популярной музыки. Молодёжь заводоуправления часто устраивала весёлые молодёжные праздники. Были свои артисты, певцы, музыканты. Сами находили помещение, организовывали буфеты.




Звучит финал 6-й симфонии Чайковского. 1957 год. Ефимов на отдыхе дома.


Однако время летело неумолимо. Ефимову минуло 32 года. Пришло время жениться. Подруга нашлась здесь же на опытном заводе №1, в заводской лаборатории. Это была Нина Попова. Расписались в ЗАГСе 19 декабря 1959 года. На холостяцкой квартире собрались товарищи Ефимова и подруги Нины. Вечер прошёл хорошо.




Нина Попова.


Средний этап


С тех пор, как Ефимов прибыл в закрытый город и поступил техником-конструктором на завод №1 прошло 7 лет. Воспоминания об Уфе померкли. Появились новые товарищи, доброжелательные коллеги, опытные руководители. Продолжая следовать опыту более зрелых специалистов, он и сам стал наставником-руководителем конструкторской группы. Труд его хорошо оплачивался, он имел приличное жильё, хороший автомобиль и неплохую репутацию.




Анна Ивановна и Ефим Андреевич 1955 год. Город Гаврилов – Посад, ул. Советская дом 4.


При всём этом, годы, предшествующие женитьбе Ефимова, были отмечены печальными событиями. 4 ноября 1956 года на 72-ом году жизни скончалась Анна Ивановна – мать Ефимова. А 21 декабря 1957 года на 74-ом году жизни скончался Ефим Андреевич – отец Ефимова. Похороны родителей состоялись в Гавриловом – Посаде. Ефимов проводил обоих в последний путь. И остался он круглым сиротой. Вот тут и понадобились ему внимание и забота молодой жены Нины Николаевны.

А жизнь продолжалась. 10 сентября 1960 года у молодых родилась прекрасная дочка, и нарекли её Аннушкой в честь бабушки гаврилово-посадской Анны Ивановны. Жизнь пошла разнообразнее и веселее.

В 1963 году 11 февраля родился сын. По желанию мамы нарекли его Алексеем. Веселья прибавилось. Прибавилось и ответственности. Исчезли заботы о родителях, появились заботы о малых детушках. А забот было немало и для отца и, главное, для мамы.




Ефимов с детьми.


  Немало сил и здоровья отдали родители, чтобы их дети подросли и пошли в школу. Ребята росли здоровыми, хотя и не избежали типичных детских заболеваний.

В 1963 году семья получила новую 3-х комнатную квартиру. А годом раньше приобрели садово-огородный участок с грядками клубники и овощей, хотя времени для «земледелия» практически не было. Работали на участке кое-как, урывками. Учась в средней («английской») школе, Аня посещала и детскую музыкальную школу по классу фортепиано. Ей купили пианино. Алексей в музыкальную школу идти не захотел, но ему купили баян, и он самостоятельно освоил на нём все популярные мелодии, и школьные вечера без его баяна не обходились.

В семье все умели и любили рисовать. Зимними вечерами часто совместно оформляли то тематические альбомы, то плакаты, то стенгазеты. Особенно любил изобразительное искусство сын. Учась в старших классах, он стал серьёзно заниматься парашютным спортом и совершил до призыва в армию более 70 прыжков.

Вся семья во время летних отпусков совершала длительные поездки то к Чёрному морю, то к Баренцеву морю в город Заполярный, а чаще всего на родину Ефимова в Гаврилов – Посад. В 1975 году совершили путешествие на своём автомобиле по маршруту Арзамас-16 – Минск – Брест – Киев – Иваново – Арзамас-16. Впечатления от всех этих поездок остались на всю жизнь. Особенно у детей.

В 1981 году Ефимов перенёс тяжёлую операцию. Более десяти врачей разных специальностей боролись за его жизнь. И они победили. Через два месяца вернулся он из больницы на завод с единственной почкой, но вполне работоспособный. А в кассе завода он получил двухмесячный оклад за время лечения. Так он ещё раз ощутил на себе один из важных принципов социализма – «бесплатное медицинское обслуживание».

После окончания школы дочь поступила в институт. А сын после 10 классов поступил в ПТУ, а потом был призван в ВДВ. С 1981 года родители остались в городе одни, а сын, вернувшись из армии, поступил тоже в институт.




Крым. Евпатория. 1967 год. Аня и Алёша в морских волнах.





fАня и Алёша в лодке на реке Воймига в Гавриловом – Посаде. 1969 год. Вдали виден Суздальский мост.






Киев. 4 августа 1975 года. «Владимирская горка» над Днепром.






fНадёжной и верной помощницей в воспитании детей была Мария Николаевна Попова (слева).






Ефимов выступает перед выпускниками школы №5. Г.Арзамас-16.





Ефимов с женой и сыном Алексеем сфотографировались на 2-й день после возвращения сына из армии.


Поздний этап


  После окончания институтов дети остались жить в Нижнем Новгороде, там они и обзавелись семьями. У дочери радостью были дочки: Лида и Оля. А сына радовали три сынка: Никита, Владимир, Андрей. Быт Ефимова и Нины Николаевны стал состоять лишь из ожиданий и встреч детей и внуков с последующими сборами и грустными расставаниями. Иногда и они навещали молодёжь в Нижнем Новгороде.

Не стало повседневной заботы о детях. Началось строительство летнего домика на «Кремешках». Нина Николаевна довольна избушкой.




Ефимов занят внутренней отделкой. 1985 год. Ефимов всерьёз занялся садоводством. Десяток плодоносящих яблонь были его гордостью. Семья была обеспечена припасами ягодными, яблочными и всевозможными овощными заготовками. «Избушка», о которой так долго мечтали Ефимов и Нина Николаевна, была не только удобна, но и радовала глаз.






Ефимов с дочкой и внучками Олей и Лидой. Арзамас-16. 1987 год





Ефимов с сыном и внуками Никитой, Владимиром, Андреем. Н.-Новгород, просп. Гагарина, 1997 год.



Эпилог

  Быстро течёт река времени. В 1996 году первый отечественный ядерный центр РФЯЦ – ВНИИЭФ отметил своё пятидесятилетие. В апреле этого года Ефимову был вручён серебрянный знак «Почётный ветеран ВНИИЭФ», денежная премия в размере двухмесячного оклада и алая лента через плечо с надписью «Ветеран предприятия». В марте 1997 года Опытный завод №1 ВНИИЭФ проводил на заслуженный отдых несколько ветеранов труда и вместе с ними Почётного ветерана ВНИИЭФ Ефимова.



Сидит крайний слева Ефимов.


  Дети выросли, выучились, закончили ВУЗы, обзавелись семьями и поселились в Н.-Новгороде. И остался Ефимов один, без завода, без ВНИИЭФ, без детей. Только жена была рядом в полупустой квартире. В августе 1999 года и они переехали жить в Н.-Новгород на ул. Медицинская.

А как же ядерный центр – ВНИИЭФ? Что с ним? Ефимову он теперь казался боевым кораблём, получившим большую вражескую пробоину в 1991 году. Корабль кренится. Команда бедствует, волнуется и митингует, бежит с корабля. Корабль может затонуть, ибо капитаны бездарны и озабочены лишь собственным спасением и благополучием. Но Ефимов убеждён, что сбудутся надежды бывшего главного конструктора, генерал-лейтенанта, академика Негина Е.А., который говорил:

«Я надеюсь, что значение наших работ, наконец, будет понято и воспринято должным образом. И институт… сохранится. Такой коллектив не может пропасть! Твёрдо знаю – соответствующее место в отечественной технике институт будет занимать».

*****

Работая над серией очерков, автор придерживался подлинности событий, не ввёл ни одного вымышленного лица, ни одного придуманного факта. Изменена лишь фамилия главного героя очерков.

Все даты и цифровые данные, характеризующие зарубежные и советские ядерные производства и боеприпасы, заимствованы из открытой печати (см. библиография).

Конец




Яндекс.Метрика
 
Главная | Гаврилов Посад | Гаврилово-Посадская земля - документы из истории | Документы до 1600 года | Документы с 1601 по 1789 год | Документы с 1790 по 1860 год | Документы с 1861 по 1916 год | Документы с 1917 по 1940 год | Документы с 1941 по 1953 год | Документы с 1954 по 1984 год | Документы с 1985 по 2000 год | Документы с 2001 по 2010 год | Документы с 2011 по 2020 год | Документы с 2021 по 2030 год | Села и деревни района, их история | Исчезнувшие села и деревни, их история | Люди, оставившие свой след в истории Гаврилово - Посадской земли | Культурная жизнь Гаврилово - Посадской земли | Археология Гаврилово-Посадской земли | Книга Памяти Гаврилово-Посадского района | Краеведческие публикации о Гаврилово-Посадской земле | Традиции кузнечного мастерства | Фотоальбомы Гаврилово-Посадской земли | Достопримечательности Гаврилово - Посадской земли | Союз краеведов Ополья | Гаврилово - Посадское благочиние | Главная Карта Сайта
Назад к содержимому | Назад к главному меню