1912 год. Из истории Спасо – Евфимиева монастыря - Гаврилов Посад - городок наш небольшой

1912 год. Из истории Спасо – Евфимиева монастыря.

Во второй половине 14 века столица Суздальского княжества была перенесена из Суздаля в Нижний Новгород; образовалось великое княжение Суздальско – Нижегородское, которое пыталось соперничать с великим княжеством Московским.
Княжество это занимало громадную территорию: нынешние уезды Владимирской губернии – Суздальский, Шуйский, часть Вязниковского и Гороховецкого, побережье Оки от села Бережца до Нижнего и Поволжье от Юрьевца до устья реки Суры, притока Волги. Великий князь жил в Нижнем Новгороде, а Суздаль обычно поступал во владение его младших братьев или его сыновей.
Но к началу 15 века Суздальско – Нижегородское княжество утратило свою самостоятельность. Суздальские князья должны были подчиниться Московскому великому князю и стали простыми вотчинниками в своем бывшем удельном княжестве, но распорядиться этими вотчинами, например – завещать их монастырю могли только с согласия великого князя Московского.

Вотчинные владения, полученные Спасо – Евфимиевым монастырем от Суздальских князей и их потомков, сосредотачивались частию вблизи Суздаля, а частию около устья реки Клязьмы и по реке Оке, то есть в пределах бывшего Суздальско – Нижегородского Княжества.
Так князь Иван Борисович Тугой Лук, сын князя Бориса Константиновича, приложил в Спасский монастырь село Переборово со всеми угодьями. Князь Александр иванович Брюхатый, – внук князя Бориса Константиновича, приложил село Троицкое (Троица – берег). Село Омутское поступило в монастырь по двум данным грамотам – князя Димитрия Юрьевича и княгини Марии (в иночестве – Марины). Князь Димитрий Юрьевич, нужно думать, сын князя Юрия Васильевича, внук князя Василия Кирдяпы, а княгиня Мария – жена князя Даниила Борисовича; они отдавали в монастырь свою вотчину “доложа великого князя (Московского) Василия Васильевича”. По “приказу” князя Семена Александровича великий князь Василий Васильевич приложил в Спасский монастырь село Мордыш “по душе великого князя Константина, князя Бориса и других князей Суздальских”. Неизвестная княгиня София приложила в монастырь пустошь Чапиху, где впоследствии образовалось село Санино; княгиня Елена, супруга князя Димитрия Ивановича, – село Калязино с деревнями.
Были приклады в Спасский монастырь в 15 столетии и от частных лиц. Так неким Данилой Павловичем было приложено село Ясенье или Торки; близ Васильевского монастыря было приложено село Старково, деревня Бежановская, на реке Оке – земли Локтевские, деревня Филиповская, Амосовская, в Нижнем Новгороде – село Борисовское и другие.
Подлинных грамот на все эти пожалованные вотчины и даже копий со многих из них не сохранилось, и они становятся известными из последующих грамот 16 века, так что сведения могут быть не полными и не совсем точными, но и при всем том ясно можно видеть, что Спасо – Евфимиев монастырь уже в 15 столетии достиг высокой степени материального благосостояния, владел многочисленными и разнообразными вотчинами.

Общий итог всем вотчинным владениям Спасо – Евфимиева монастыря был подведен в писцовых книгах 1628 – 1630 гг. Но этот итог не вполне соответствует положению монастырских вотчин в конце 16 и самом начале 17 века, ибо смутное время, польско – литовское разорение крайне тяжело отразилось на вотчинах, повлекло за собой убыль населения, которая едва ли могла полностью восстановиться.
Хотя монастырские власти старались ревностно оберегать свои вотчины во время смуты, исходатайствовавшие подтвердительные жалованные грамоты у царя Бориса Годунова, и у первого самозванца Гришки Отрепьева, и у царя Василия Шуйского, обращались за покровительством к гетману Сапеге при втором самозванце, но все эти меры были недействительны: вотчины были разорены.
Разорению подвергались не только ближайшие к Суздалю вотчины, но и отдаленные. Так например, из дозорной книги 1614 года видно, что в деревне Горбатой (на реке Оке) с приписанными к ней деревнями “после литовских людей и русских воров” остались 24 двора крестьянских и 35 дворов бобыльских, а 45 дворов крестьянских и 40 дворов бобыльских запустели.

По вышеупомянутым писцовым книгам вотчинные владения Спасо – Евфимиева монастыря представляются в следующем виде.
В самом городе вблизи монастыря была слободка Скучилова, в коей было 85 дворов. В этих дворах жили разных категорий монастырские слуги, служебники и “детеныши” – портные, плотники, бочарники, конюхи, повары, котельники, кузнецы, свещники, пивовары, токари, каменщики, масляники, оловянишники, часовники, коновалы и бобыли. В кремле Суздаля был у монастыря свой осадный двор, на котором жили монастырские бобыли.
К Спасо – Евфимиеву монастырю были приписаны два как бы вотчинных монастыря Липецкий с церковью во имя святого пророка Илии недалеко от Суздаля и Васильевский в Гороховецком уезде.

Близ Суздаля монастырю принадлежали следующие села с деревнями: Коровники, Троица – берег, Омутское, Торки, Константиновское, Новое, Городищи, Переборово, Мордыш, Санино, Стебачево, Воронцово, Федоровское, Деревеньки (Образчиха), Петроково, Светиково; в нынешнем Ковровском уезде – Рождествино (ныне г.Ковров), Маслово, Медвежий угол (Вознесенье), Антилохово, Воскресенское, Лучкино, Троицкое в Пожаре; в Вязниковском уезде – сельцо Дмитриевское (ныне Мугреево – Спасское) со многими деревнями и починками; в Гороховецком уезде – Кожино, Старково.  Но такое материальное благосостояние Спасо – Евфимиева монастыря и кончилось вместе с 17 веком. Мы отметили выше, что вотчинные владения монастыря в 17 столетии увеличились в размерах очень незначительных, что богатство его составляли вотчины, полученные в 15 – 16 столетиях. В то же время уже в течение 17 века, особенно по Соборному уложению 1649 года, монастыри лишились многих своих прежних привилегий юридических и экономических и должны были нести государственные повинности, каких ранее не знали. Но они все таки оставались полными хозяевами своих вотчинных владений и всех доходов с них. Радикально изменилось положение наших монастырей с началом 18 столетия. Великий Преобразователь России всецело подчинил монастыри интересам государственным, лишив их всякой самостоятельности в хозяйственном отношении и внутреннюю жизнь монастырей ограничил такими условиями, каких они не знали ранее.

В 1701 году был восстановлен Монастырский приказ, произведена была тщательная опись монастырей и их вотчин в хозяйственном отношении и заведывание и управление всеми монастырскими вотчинами было передано этому приказу.

Первым последствием нового порядка вещей для Спасо – Евфимиева монастыря было отобрание его подмосковной вотчины – села Деревеньки или Образцова. Эта вотчина была отдана начальнику Монастырского Приказа Мусину – Пушкину. Отобраны были затем в казну все монастырские, так называемые оброчные, статьи – мельницы, рыбные ловли, перевозы и прочее, а мы видели выше, что с этих статей монастырь получал довольно солидный доход.

Заведывание монастырскими вотчинами передано было лицам, назначаемым Монастырским приказом; монастырские власти были устранены от участия в этом деле, так что в разнообразных хозяйственных документах начала 18 века, сохранившихся в монастырском архиве, о монашествующих властях и не упоминается, как будто их и не существовало совсем. Число монашествующей братии в Спасо – Евфимиевом монастыре было ограничено 153 лицами. Для содержания братии и слуг при монастыре назначено было определенное денежное и хлебное жалованье из доходов с монастырских вотчин, но выдача этого жалованья производилась довольно неаккуратно, а с 1705 года по случаю шведской войны была уменьшена наполовину.
Таким образом монастыри перестали быть самостоятельными хозяевами вотчинниками и стали получать свое содержание от государства, а монастырские вотчинные владения со всем своим заведенным и налаженным монастырями хозяйством должны были служить государству, удовлетворяя разнообразные его потребности. Служба эта при Великом Преобразователе России стала чрезвычайно тяжела. Государь для своей грандиозной реформаторской деятельности требовал от населения всяких жертв – деньгами, людьми и всевозможными предметами, требовал без всякого снисхождения и сожаления.
Мы не будем говорить здесь о тех разнообразных сборах и повинностях, какие должны были нести монастырские вотчинные крестьяне и бобыли при Императоре Петре Великом: они слишком известны и были общи для всех монастырских вотчин.
Но, сосредоточив в своих руках заведывание громадным количеством монастырских вотчин, Монастырский приказ оказался не в состоянии справиться с таким сложным делом: от этих беспорядков и путаницы в управлении монастырскими вотчинами скоро стали страдать и интересы государства, и монастырей. Поэтому признано было более полезным возвратить в непосредственное заведывание монастырей если не все, то часть их вотчин. Все монастырские вотчины были разделены на две группы: одни были определены на содержание самих монастырей и стали называться определёнными, другие же оставались в ведении государства и названы заопределёнными, то есть оставшимися за определением первой группы вотчин.
На содержание Спасо – Евфимиева монастыря были определены следующие его вотчины: Коровники, Троица – берег, Омутское, Торки, Константиновское, Новое, Федоровское, Городищи, Переборово, Санино, Фомиха, Стебачево (в Суздальском уезде), Лучкино (Ковровского уезда), Холуй, Мугреево, Лукино (Вязниковского уезда), Обращиха и Петроково (Владимирского уезда). По преписным книгам 1678 года в этих вотчинах считалось 5494 души мужского пола крестьян и пахотных бобылей и 328 душ безпахотных бобылей. 26 марта 1710 года приказано было эти вотчины ведать архимандриту Спасо – Евфимиева монастыря с братией, доходы брать на содержание монастыря и братии, но расходовать их по предложенной смете – 970 рублей в год на монастырь, монашествующих и слуг и 1255 четвертей разного хлеба. Для выезда монастырю было дано 30 лошадей, возвращен весь рогатый скот. Но эта передача вотчин на содержание монастыря не освобождала вотчинное население от государственных сборов и повинностей. Теперь все эти многочисленные и разнообразные сборы должны были ведать монастырские власти под строгой ответственностью и отсылать их в центральные государственные учреждения.
Таким образом в 1710 году монастырь получил в свое непосредственное владение только половину своих прежних вотчин. Остальные же вотчины – Светиково и Воронцово Суздальского уезда, Маслово, Медвежий угол, Антилохово, Воскресенское и Коврово – Ковровского уезда, села и деревни Гороховецкого, Нижегородского, Юрьевского, Тверского и Угличского уездов поступили в число заопределенных вотчин и остались в ведении Монастырского приказа и заменивших его впоследствии учреждений. В этих вотчинах, по переписным книгам 1678 года, значилось 4543 души мужского пола. Но и это заведывание бывшими монастырскими вотчинами и оброчными статьями не дало ожидавшихся результатов: оброчные статьи как например мельницы от недостатка хозяйственного надзора постепенно утрачивали свою доходность и совершенно разорялись, денежные доходы с заопределенных вотчин собирплись с большим трудом и в меньших против предположения размерах. Поэтому в конце двадцатых годов 18 столетия признано было более целесообразным возвратить в непосредственное ведение Спасо – Евфимиева монастыря его оброчные статьи и заопределенные вотчины с условием, чтобы монастырские власти собирали положенные с них государственные сборы и даже взыскали накопившиеся за прежние годы недоимки. В управлении монастырских властей вотчины и оставались до 1764 года, то есть до окончательного отобрания их в казну. Но это владение вотчинами не вернуло монастырю того благосостояния, каким он пользовался в 16 – 17 столетиях. Новые условия жизни русских монастырей в 18 столетии весьма тяжело отразились на положении населения монастырских вотчин и на состоянии самих монастырей и их монашествующей братии.

Население вотчин в первой половине 18 столетия крайне обеднело и стало вместо естественного прироста уменьшаться. Так в определенных вотчинах Спасо – Евфимиева монастыря по переписным книгам 1678 года числилось 5822 души мужского пола, а по переписи 1745 года осталось только 4932 души, в вотчинах заопределенных в 1678 году было 4543 души, а в 1745 году осталось только 3261 душа, то есть за 67 лет убыло более 2000 душ.
От наступившей тяготы население стало разбегаться с своих насиженных мест, устремляясь большею частию на мало заселенный в это время юго-восток. Значительная часть вотчинных крестьян Спасо – Евфимиева монастыря поселилась в уездах Казанском, Алаторском, Пензенском, Симбирском и других. На розыски этих беглецов были посланы монастырские слуги; беглецы были разысканы, переписаны и привлечены к уплате всех повинностей и сборов по тем вотчинным селениям, из коих они вышли. По переписи 1745 года таких выселенцев из вотчин монастыря оказалось 1150 душ мужского пола.

Другие, чтобы улучшить свое материальное положение, стали уходить, с разрешения монастырских властей, в отхожие промыслы в Москву и другие города, занимаясь там ремеслами или торговлей. В 1745 году например только в Москве было 50 крестьян и бобылей Спасо – Евфимиева монастыря, плативших монастырю оброк.
Но правительство не считалось с этой убылью населения, взыскивало без послабления все сборы и повинности и за пустые дворы. Население крайне беднело и на нем, несмотря на всякие строгости, накоплялись громадные недоимки. Вследствие этого обеднения населения с трудом и не всегда полностью поступали и сборы на содержание монастыря. В 1728 году власти Спасо – Евфимиева монастыря жаловались, что недополучили 120 рублей с определенных вотчин “за крайней скудостию или за побегом крестьян”.
Не менее тяжело стало при новых условиях и положение самих монастырей и монашествующих в них. Монастыри лишены были права свободно и самостоятельно распоряжаться даже теми средствами, какие поступали на их содержание; число монашествующих в каждом монастыре было фиксировано, новые пострижения были почти совсем воспрещены; внутренняя жизнь монастырей указом Императора Петра Великого и Духовным регламентом подчинена была строгому режиму.
Передача вотчин в непосредственное ведение монастырей, как мы сказали выше, не возвратила монастырям прежнего благосостояния, ибо большая часть доходов с них поступала в пользу государства, и монастыри могли получать только положенную норму хлебных и денежных сборов. Самое же заведывание и управление вотчинами требовало даже более сложной по сравнению с 17 веком организации вследствие представления монастырским властям и государственных сборов и строгой отчетности в этих своих действиях пред государством. Поэтому монастырь должен был содержать десятки монастырских слуг и служебников и в 18 столетии.
При таких условиях стало падать внешнее благоустройство монастырей: в монастырских храмах и других зданиях стали обнаруживаться ветхости, которые монастырь не мог своевременно исправлять или за неимением средств или за неполучением разрешения, если средства и были. На такие ветхости в храмах и других монастырских зданиях неоднократно жаловались власти и Спасо – Евфимиева в первой половине 18 века. Конечно, о новых крупных постройках в монастыре в это время не могло быть и речи.
Затем число монашествующей братии стало систематически уменьшаться. Мы сказали выше, что в Спасо – Евфимиевом монастыре по определению 1701 года положено было 153 монаха, на 1711 – 1713 годы здесь было уже только 129 монахов, в 1728 году – 131, в 1737 году – 70, в 1746 году – 84, в 1750 году – 60, в 1752 году – 68, в 1763 – 1764 годах – 42.
Таким образом, число монашествующих в монастыре уменьшилось почти в 4 раза, но и эти монашествующие нередко жаловались на скудость своего содержания, заявляли, что они одеждою обносились и питаются плохо.
Вместо постепенно убывающей братии монастырь по распоряжению правительства принимал на свое содержание лиц, которые не имели ничего общего с монашеством. С 1715 года монастыри обязаны содержать, то есть выдавать денежное и хлебное жалованье, отставным офицерам и нижним чинам; эта повинность оставалась за монастырями до 1764 года. В 1726 году монастырь содержал 1 подпоручика, 1 сержанта, 3 капралов, 18 рядовых и 22 солдатских жен; в 1737 году – 3 поручиков, 1 подпоручика, 2 прапорщиков, 1 подпрапорщика, 1 сержанта, 1 каптенармуса, 3 капралов и 12 рядовых; в 1752 году на содержании монастыря было 42 отставных офицеров и нижних чинов, им было выдано за год 450 рублей и 159 четвертей хлеба.
В 1763 году при Спасо – Евфимиевом монастыре содержались: 2 секунд-майора, 2 капитана, 5 поручиков, 2 подпоручика, 3 прапорщика, лейбгвардии: 3 каптенармуса, 2 рядовых, вахмистр, 2 сержанта, 2 гусарских капрала, 1 подпрапорщик, 15 армейских капралов, канонир, фузелер, 5 гренадер, 4 драгуна и 14 рядовых. На содержание их было выдано 608 рублей 24 копейки и 210 четвертей хлеба.
Живя на монастырские средства, эти отставные военные чины исполняли по предложению монастырских властей некоторые поручения. Так например, в 1746 году 2 поручика, 1 прапорщик, 1 каптенармус назначены были “для присмотра в церквах за разговором”, 3 солдата присматривали за монастырским хлебом, 1 солдат – за монастырскими лошадьми; по очереди военные держали караул у монастырских ворот. В день праздника Преображения Господня в 1746 году – 1 прапорщик, 1 поручик и 2 солдата были командированы для поддержания порядка во время богослужения в храме, 1 капитан, 1 каптенармус и 2 солдата – к братским кельям и для присмотра караулов. 4 солдата были на карауле у больших монастырских ворот.
Кроме отставных военных, монастырь должен был содержать и присылавшихся в него гражданской властью колодников.
Наконец, в 1764 году правительство предприняло решительную меру: по указу Императрицы Екатерины Второй все монастырские вотчинные владения были отобраны в казну, а вместо этого монастырям дано штатное содержание. Таким образом, обширное монастырское хозяйство в корне уничтожалось.
Из прежних владений за Спасо – Евфимиевым монастырем остались: загородный скотный двор в сельце Липицах, где был Липицкий монастырь, выгонная земля у села Омутского, рыбные ловли по рекам Нерли и Ирмези на 3 версты, два огорода на речке Каменке, пруд в селе Коровниках, подворье в кремле Суздаля и подворье в Москве на Рождественке. Последнее подворье могло впоследствии давать монастырю изрядный доход, но в то время, то есть в 1764 году, требовало капитального ремонта и связанных с тем больших расходов, а потому власти Спасского монастыря отказались от этого подворья и оно перешло во владения Суздальского архиерейского дома, а по упразднении Суздальской кафедры – во владение Владимирского архиерейского дома.


1912 год, Торки, мельницы, 20-й век, документы, Спасо – Евфимиев монастырь,


Источник: “Изъ истории Суздальского Спасо – Евфимиева монастыря (по данным монастырскаго архива)”. Губернский город Владимир, скоропечатня И. Коиль. 1912 год. Документ подготовил к публикации В.Е. Махалов.